Левая нога провалилась сквозь корку соли, и я услышал, как кто-то закричал:

— Убейте нас! Убейте!

Острые края разлома изрезали ногу по самое бедро, но смягчить падение я не мог, ибо кисти моих рук были прикованы к раскалившейся на солнце цепи на поясе. Рабский капюшон не позволял ничего видеть. Все тело горело. Наши ноги по колени обмотали кожаными ремнями, но иногда мы проваливались глубже, чем по колено. Соль постепенно разъедала кожу и добиралась до стоп. Я чувствовал, как под ремнями хлюпает кровь. Многие хромали так сильно, что уже не могли идти. Их выбрасывали из цепи и оставляли лежать у дороги, предварительно перерезав горло. Цепь на моей шее натянулась. Упав, я постарался расслабиться хоть на одно драгоценное мгновение. На спину тут же обрушился кнут. Цепь дернулась, и я с трудом поднялся на ноги. Еще удар кнутом. Я побрел вперед. Дорога была исковеркана кайилами. Их длинные шерстистые ноги с широкими лапами проваливались сквозь корку соли, оставляя позади ямы с острыми краями.

— Я знал, что женщина тебя не удержит, — насмешливо сказал воин.

Мы с Хассаном переоделись в одежду стражников и оседлали двух кайилов из стойла касбаха Но едва мы выехали из ворот крепости на ведущую в Красный Камень дорогу, как на нас налетели тучи всадников. Поворотив кайилов, мы попытались скрыться, но тут выяснилось, что мы окружены. Мы отчаянно крутились в серебряном свете трех горианских лун, но со всех сторон нас обступили всадники с луками.

— Ну, так что, — сказал один из них, — станем калечить кайилов или обойдемся без этого?

— Обойдемся, — проворчал Хассан, бросил оружие и спрыгнул на землю. Я последовал его примеру.

Нас тут же связали. Так, пешком, привязанные за шеи к седлам, мы и добрались до второго, большего по размерам касбаха. Идти пришлось недалеко, каких-то два пасанга.

У массивных ворот мы остановились. Стены касбаха достигали более семидесяти футов в высоту. Боевые квадратные башни, которых я насчитал семнадцать, возвышались над землей футов на девяносто. Фронтальная стена имела более четырехсот футов в длину, боковые стены вытянулись более чем на четыреста пятьдесят футов. Стены в таких касбахах делают из камня и глиняных кирпичей, как правило, они достигают нескольких футов в ширину. Штукатурить стены касбахов принято бело-розовым раствором, и по прошествии нескольких лет штукатурка почти полностью облупливается.

— Ты — Тэрл Кэбот, — заявил, указывая на меня, главарь захвативших нас всадников.

Хассан взглянул на меня, и я пожал плечами.

— А ты — Хассан-бандит.

— Не исключено, — откликнулся Хассан.

— В касбах вы войдете голыми пленниками. После этих слов нас раздели с помощью ятаганов. Голые, со связанными за спиной руками, привязанные

к седлам кайилов, мы разглядывали величественные стены крепости пустыни, зубчатые башни и массивные ворота.

Два кайила зафыркали, стуча по песку лапами.

Огромные ворота медленно отворились.

— Вы оба изрядно помотали нам нервы, — произнес главный, — но теперь с этим покончено.

Торчащие из стены факелы освещали усыпанный белесым песком двор.

— Чей это касбах? — спросил я.

— Это касбах Хранителя Дюн.

— Соляного убара? — опешил я.

— Именно.

Я много слышал о соляном убаре, Хранителе Дюн. Местонахождение его касбаха держится в тайне. Помимо его воинов, оно известно лишь нескольким купцам, главным образом крупным торговцам солью, да и те весьма приблизительно знают, как его можно найти.

Соль добывают различными способами, например, в Торвальдсленде ее получают путем сжигания морских водорослей. Самые же богатые открытые месторождения го-рианской соли находятся в Тахари. Здесь добывают более двадцати процентов соли на планете. Драгоценный порошок используют для производства лекарственных препаратов, антисептиков, концентратов, очистителей, отбеливателей, бутылочного стекла, а также всевозможных красящих средств. Соль является основным товаром Гора. В некоторых районах она используется вместо денег. Сохранность тахарских месторождений обеспечивается их удаленностью от основных караванных путей, сюда нельзя добраться, не зная дороги и особенностей пустыни. В немалой степени способствует сохранности месторождений и политика, проводимая соляным убаром, или Хранителем Дюн. Касбах соляного убара содержится на деньги крупных торговцев солью. Купцы в свою очередь включают эти расходы в цены, по которым соль достается более мелким посредникам. Таким образом, официально функции и задачи касбаха состоят в контроле за соляными территориями и защите интересов соляных магнатов. Касбах ограничивает доступ к приискам, здесь проверяются бумаги и документы торговцев, производится досмотр караванов, ведется торговый учет.

Соляной убар обеспечивает охрану всех караванов из Красного Камня. Попадаются, конечно, и караваны, идущие издалека, из Касры или самого Тора. Некоторые купцы считают, что имеет смысл проделать лишний путь по пустыне, но не покупать соль по повышенным ценам в ближайших к приискам оазисах. Оказавшись в стране дюн, эти караваны тоже попадают под охрану соляного убара. Хранитель Дюн получил титул соляного убара не случайно. Многие вполне справедливо считают, что именно он, а не купцы держит под контролем добычу соли в Тахари. Он олицетворяет собой закон и суд на соляных территориях. Он волен казнить и миловать в бескрайней стране дюн. Все купцы и торговцы склоняют голову перед соляным убаром. Хранитель Дюн считается одним из самых могущественных и страшных людей Тахари.

— На колени, рабы, — приказал главарь захвативших нас всадников.

Мы с Хассаном опустились на колени.

— Целуйте песок у ворот своего господина!

Мы прижались губами к песку у массивных ворот.

— Поднимайтесь, рабы, — сказал он.

Мы с Хассаном выпрямились. — Вы причинили немало хлопот. Теперь с этим покончено.

Мы молча смотрели в открытые ворота. Белесый песок заливал лунный свет, в дальней стене торчали факелы.

— Приведите рабов к господину! — распорядился главарь.